1-я гв. армия (Юго-Западный фронт), в составе которой находилась эта дивизия, готовилась на занимаемом ею плацдарме на правом берегу Дона к наступлению на Сталинград.
41-я гв. стр. дивизия получила задачу: уничтожить противостоящего противника (из состава 3-й пехотной армии итальянцев), овладеть х. Красное Орехово и в дальнейшем наступать на Твердохлебовку. Ее 122-й гв. стр. полк наступал на правом фланге непосредственно на Красное Орехово, левее действовал 124-й гв. стр. полк. Во втором эшелоне находился 126-й гв. стр. полк в готовности к развитию наступления.
На рассвете 16 декабря 1942 года на позиции наших подразделений подвезли горячий завтрак. Командир дивизии гв. генерал-майор Н. П. Иванов и его заместитель по политической части А. Е. Анисимов прибыли на передний край и беседовали с солдатами перед атакой. Потом убыли во второй эшелон. Присутствовавший с генералом один из работников штаба дивизии в своих мемуарах отразил этот момент. Он вспоминал, что в траншее 126-го гв. стр. полка генерал остановился у группы солдат, с которыми о чем-то беседовал сержант. «Командир отделения гв. сержант Кирсанов!» - представился он комдиву. Между ними состоялся разговор о предстоящем бое. Бойцы горели желанием сразиться с врагом и приказ о наступлении встретили с энтузиазмом. Прикрывший землю туман осложнял корректирование огня при подавлении противника, особенно его дзотов, которых в обороне было немало. Это беспокоило командование.
В 8 часов 16 декабря 1942 года первый удар нанесли гвардейские минометы «катюши». Потом в течение полутора часов шла артиллерийская подготовка атаки. Авиация из-за тумана по переднему краю не работала. Последний залп гвардейских минометов стал заключительным аккордом в этой симфонии артиллерийского огня.
В небо взвилась зеленая ракета, а по окопам прокатилось: «За Родину! В атаку! Вперед!» Гвардейцы, покинув траншею, дружно пошли в атаку. Наступавший в направлении х. Красное Орехово 2-й батальон 122-го стр. полка с ходу ворвался на передний край противника, но дальше продвигаться не смог из-за сильного огня дзотов и больших потерь. Командир дивизии для развития успеха ввел в бой 126-й гв. стр. полк. Артиллерия вела непрерывный огонь по дзотам, но поразить их не могла. Хорошо замаскированные, они открывали неожиданный огонь с близкого расстояния и не позволяли пехоте продвигаться вперед.
Вторая вражеская траншея была уже близка, когда одна из рот батальона первого эшелона полка была остановлена мощным огнем пулемета из дзота. Находившийся к нему ближе всех гв. сержант Кирсанов устремился к огневой точке врага. Подбежав, он метнул в амбразуру гранату, но пулемет после небольшой паузы вновь обрушил огонь на залегшую роту. Тогда сержант вскочил на ноги, бросился к дзоту и навалился на амбразуру. Пулемет замолчал. Гвардейцы рванулись вперед и смяли оборонявшегося противника. Этот подвиг видела вся рота. Но случилось так, что из всех ветеранов 41-й гв. стр. дивизии из этой роты никого не осталось в живых. Да и вообще от всей дивизии в 1986 году едва набралось 150 человек тех, кто сражался в Сталинградской битве. Неизвестно, почему подвиг гв. сержанта Кирсанова оказался забытым, но ведь знал о нем А. А. Ярошенко, описавший в книге «В бой шла 41-я гвардейская» его подвиг. В том бою за х. Красное Орехово такой подвиг совершили еще два бойца, которые также остались неизвестными.
Командир батареи 89-го арт. полка, поддерживающего наступление 126-го гв. стр. полка, в письме к К. А. Атрашкевичу указал, что на его глазах произошло три (!) случая, когда атакующие закрывали своими телами амбразуры. Но кто из них был гв. сержант Кирсанов – он не знал.
Это еще раз подтверждает, что не все герои, закрывшие своими телами амбразуры вражеских дзотов, стали известными. Подвиги наши воины совершали в то время ежеминутно. Боюсь писать об этом, но, возможно, некоторые отцы-командиры привыкли к таким поступкам своих бойцов и не считали их чем-то особенным. Главное было прорвать оборону противника и вперед - на Сталинград. Факты забвения подвигов тех бойцов, которые совершили акты самопожертвования, к великому сожалению, встречались повсеместно. Человек ничего не стоил тогда, как, впрочем, всегда в русской и советской армиях. Это, к сожалению, наше национальное бедствие-не считаться с потерями в войне. В то же время слова артиллерийского офицера-ветерана яркое доказательство того, что случаи, когда бойцы закрывали амбразуры своими телами, были довольно часты. Те, кто опровергал и опровергает возможность такого поступка в бою, —клеветники и злопыхатели. Не случайно в немецких дзотах и дотах находили инструкции, как поступать пулеметному расчету огневой точки, если русский солдат ляжет на амбразуру. Предлагалось иметь длинный шест, чтобы подальше оттолкнуть тело от амбразуры и восстановить утраченный обзор.
Подтверждения официальными органами факта совершения подвига гв. сержантом Кирсановым нет. Возможно, на него не было представления к награде, но свидетельство очевидца трех таких подвигов в одном бою сделало этот «непроверенный факт» реальным событием.
